СЦЕНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
Парк. Много людей. Из магнитофона
играет музыка. На плите выставлены водка, закуска, лежат сигареты. Нарядно
одетые подростки, с красными лентами через плечо, на которых написано:
«Выпускник», родители выпускников. К толпе подходит коренастый мужичок, отец
Вована. Его приветствуют другие мужчины – отцы подростков.
1 МУЖЧИНА О, Коля! Здоров! Выпустили?
ОТЕЦ ВОВАНА Два дня как….
2 МУЖЧИНА Как в камере? Отдохнул?
Все смеются.
1 МУЖЧИНА Ну, герой! Мы в мэрию уже хотели идти всем городом за тебя.
ОТЕЦ ВОВАНА Надо было посидеть еще чуть-чуть, знаменитостью
бы стал! Че там с этими…. Чучмеками. Ушли твари?
1 МУЖЧИНА Да пока не видно вроде, Гидра пустая.
ОТЕЦ ВОВАНА Ладно, че, мужики, разливайте!
Отца замечает Вован.
ВОВАН Батя
пришел!
Жмет отцу руку.
ОТЕЦ ВОВАНА Че, выпускник, ты с нами выпьешь?
2 МУЖЧИНА Не спаивай пацана.
ОТЕЦ ВОВАНА На выпускной можно. А где друг твой?
Макс стоит в стороне от общего
веселья.
ВОВАН Макс!
Макс! Иди сюда!
Макс подходит.
ОТЕЦ ВОВАНА Выпей с нами, Максимка, мы чутка. Давайте, давайте,
разливаем…..
Отец Вована разливает водку по
рюмкам.
ОТЕЦ ВОВАНА (Максу)
А че батя твой не пришел?
МАКС Болеет
он….
ОТЕЦ ВОВАНА А-а-а…. все болеет. На завод-то не берут его?
МАКС Нет.
ОТЕЦ ВОВАНА Ну…. После травмы, так конечно…. (берет рюмку в руки) Ну
что, за будущую счастливую жизнь выпускников!
Все чокаются, выпивают.
Квартира Макса. Рамиля готовит что-то
на плите. Смотрит на часы. Время – девять часов вечера.
Парк. Первый мужчина держит рюмку в
руках, говорит тост.
1 МУЖЧИНА Я что скажу…. Говорить, как говорится, я не привык…. Я только одно
вам скажу, ребята мои милые! Оберегайте город свой от всякой мрази, и детям
своим это самое завещайте. Чтоб хорошо у нас в городе было…. Чтоб молодежь на
завод пошла работать.
Все чокаются. Выпивают.
К Максу подходит Ленка.
ЛЕНКА Макс….
Макс, ты пьяный совсем уже, да?
МАКС Нет.
ЛЕНКА Макс,
ну ты чего напился-то, я не пойму…. Сейчас еще танцы будут.
МАКС Танцы?
(смеется) Мне домой надо.
ЛЕНКА Куда
домой? Ты че? Все только началось! А рассвет встречать?
МАКС А…
Ну так…. Мне домой, у меня дела.
ЛЕНКА Какие
дела? Все, Макс. Молчи вообще! Иди сюда!
Подходит к Максу, целует его.
МАКС Ты
че? При всех?
ЛЕНКА А
мне по фиг.
Квартира Макса. Рамиля моет пол на
кухне. На часах – десять вечера.
Парк. Из магнитофона играет музыка.
Танцующие пары. Вован танцует с Надюхой, Макс с Ленкой.
НАДЮХА Ты такой смешной вообще….
ВОВАН А
то…. Я могу, блин!
ЛЕНКА (Максу)
Пойдем от них от всех.
МАКС Я
домой скоро пойду.
ЛЕНКА Че,
как ботан? Домой, домой…. Бухла еще смотри сколько! Поцелуй меня.
Макс целует Ленку взасос.
Квартира Макса. Рамиля смотрит в
окно. На часах – полдвенадцатого.
Парк.
ОТЕЦ ВОВАНА (держит рюмку в руках) За то, чтоб у наших детей хорошие
семьи сложились.
ВОВАН (обнимая
Надюху, пьет водку) Правильно, батя! (целует Надюху) Я щас блевать пойду.
НАДЮХА Ты такой смешной, копец!
ЛЕНКА А
меня, Макс, почему не целуешь? Я же уеду скоро.
МАКС Куда?
ЛЕНКА Ну,
не знаю…. В город большой. Может, в Новосибирск.
МАКС Куда
поцеловать?
ЛЕНКА А
куда хочешь?
Макс целует Ленку в губы.
Возле плиты, вдруг, из темноты
появилась Рамиля, смотрит на Макса.
РАМИЛЯ Макс!
Макс оборачивается, смотрит на
Рамилю. Бежит к ней.
ЛЕНКА Макс,
ты куда?
ВОВАН Батя,
смотри, это ж с Гидры деваха!
ОТЕЦ ВОВАНА Блядь! Мужики, вон она!
Мужики и Вован кинулись к Рамиле, Рамиля подбежала к Максу, прижалась к
нему. Макс тянет Рамилю за руку, они бегут.
РАМИЛЯ Макс!
Темнота.
МУУЖСКОЙ ГОЛОС В ТЕМНОТЕ Пацан, ты че? Перепил? Она ж с Гидры! Мужики,
держи его…. Не рыпайся, бля…. Сумасшедший что ли?
СЦЕНА ПЯТНАДЦАТАЯ
В квартиру Макса заходит женщина с
чемоданом.
ЖЕНЩИНА Макс! Ты дома? Макс! Я приехала!
Из комнаты выходит отец Макса,
смотрит на женщину. Обнимает ее.
ЖЕНЩИНА Ты че? Пьяный? Что за телячьи нежности? Где Максимка?
Отец обнимает женщину сильнее, качает
головой, и, кажется, плачет.
Парк. Повзрослевший Макс стоит у
вечного огня.
МАКС
После того, как Рамилю утопили, я
ушел из города, как и мечтал, осенью, с рюкзаком за плечами. И были только я и
дорога…. Я много ходил, много скитался – два года жил в цыганском таборе, потом
танцевал и пел на свадьбах, гадал на картах прохожим в Москве, шлялся по степям
Монголии, дошел до Тибета, сидел за незаконное пересечение границы…. Потом
вернулся в табор, и снова ушел, поступил в театральное училище, работал дворником, актером, клоуном, официантом,
разъезжал по миру в цирковой труппе….. У меня было много женщин, и я до сих пор
не знаю, сколько у меня детей. Живя в таборе, да и просто – в городах, на
вокзалах и улицах я беспрестанно вглядывался в лица цыганок. Красивые, с
тонкими носами и большими черными глазами, толстые, страшные, старые и
опустившиеся, с золотыми зубами и бородавками на лице – среди них не было ни одной,
похожей на Рамилю. А у меня даже не осталось ни одной ее фотографии. Но в моей
памяти она вечно жива, а во внутреннем кармане у меня всегда хранится ее
портрет, совсем не похожий на нее, но все-таки это она, моя трефовая невеста.
(Достает из-за пазухи карту – даму трефовой масти, показывает нам.) Потому что вечный огонь не гаснет. На то он и
вечный….
Льет из бутылки воду в вечный огонь.
Тот шипит, но не гаснет….
Темнота.
Конец.
|