Ярослава Пулинович

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

Главная » 2015 » Февраль » 14 » "Педагогическая поэма" инсценировка - 4
14:10
"Педагогическая поэма" инсценировка - 4

"ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПОЭМА"

инсценировка Ярославы Пулинович

(часть 4)

4.

Ночь. Макаренко спит в своей комнате. В комнату заходит полностью одетая Лидия Петровна с ночником в руках.

ЛИДИЯ                                Антон Семенович, вставайте!
МАКАРЕНКО    Что случилось, Лидочка?

ЛИДИЯ                                У нас, кажется, тиф…

МАКАРЕНКО    Что?

ЛИДИЯ                               Что-что! Тиф! Екатерина Григорьевна определила. Слегли Задоров, Гуд, Волохов, еще двое….

МАКАРЕНКО    Будите Калину Ивановича, пусть запрягает лошадей, нужно срочно в город.

ЛИДИЯ                               Я не могу заходить к нему в комнату среди ночи, он все же мужчина.

МАКАРЕНКО    А я кто?

ЛИДИЯ                               Мы с вами - педагогический состав, это не одно и то же.

МАКАРЕНКО    Понятно. Сейчас. Идите к ним.

Макаренко одевается.

5.

Спальня мальчиков, выделенная для больных тифом. Екатерина Григорьевна и больные воспитанники – Задоров, Гуд, Волохов и другие.

ЗАДОРОВ           (Екатерине Григорьевне) И какая вы женщина странная! Ну, чего я лягу? Я вот сейчас пойду в деревню на кузницу, там меня Софрон моментально вылечит…

ЕКАТЕРИНА       Как вас Софрон вылечит? Что вы говорите глупости!..

ЗАДОРОВ           А вот тем самым, что и себя лечит: самогон, перец, соль, олеонафт и немного колесной мази! 

ЕКАТЕРИНА       Смотрите, до чего вас Антон Семенович распустил! Он будет лечиться у Софрона!.. Ступайте, укладывайтесь.

Екатерина Григорьевна выходит из спальни.

ГУД         Тиф – это медицинская интеллигентность, так почему она прицепилась к рабочему от природы? Вот когда социализм уродится, тогда эту бациллу и на порог не пустим, а если, скажем, ей приспичит по делу: паек получить или что, потому что и ей же, по справедливости, жить нужно, так обратись к моему секретарю‑писателю. А секретарем приклепаем Артема Волохова, потому он с книжкой, как собака с блохой, не разлучается. Артем интеллигентность совершит, и ему – что блоха, что бацилла соответствует по демократическому равносилию.

ВОЛОХОВ           Я буду секретарем, а ты что будешь делать при социализме?

Из-под кровати Гуда вылезает худенький мальчик лет двенадцати – Тоська. 

ГУД        А я буду законы писать, как вот тебя одеть, чтобы у тебя приспособленность к человечеству была, а не как к босяку, потому что это возмущает даже Тоську Соловьева. Какой же ты читатель, если ты на обезьяну похож? Да и то не у всякого обезьянщика черная выступает. Правда ж, Тоська?

ТОСЬКА               Черная обезьяна!

ГУД        Вот Тоська у меня будет молодец.

Тоська запрыгивает на кровать к Гуду.

ГУД        Слушай, Тоська, ты книжки не так читай, как Волохов, а то, видишь, он всякую сознательность заморочил себе.

ЗАДОРОВ            Не он книжки читает, а книжки его читают.

В спальню заходит Макаренко и Екатерина Григорьевна.

ЕКАТЕРИНА       Они, кажется, забыли, что у них тиф. Это что за нежности? Почему здесь Тоська вертится? Вы соображаете что‑нибудь? Это ни на что не похоже!

Тоська испуганно срывается с кровати и отступает. Гуд цепляется за его руку, приседает и в паническом ужасе дурашливо отшатывается в угол.

ГУД         И я боюсь…

ЕКАТЕРИНА       Совершенно как у зулусов.

ГУД                       Зулусы – это которые без штанов ходят, а для продовольствия употребляют знакомых.  Подойдет этак к барышне: «Позвольте вас сопроводить». Та, конечно, рада: «Ах, зачем же, я сама проводюся». 

ЗАДОРОВ           «Нет, как же можно, разве можно, чтобы самой» Ну, до переулка доведет и слопает. И даже без горчицы.

Из дальнего угла раздается заливчатый дискант Тоськи.

ЕКАТЕРИНА       Там барышень едят, а здесь малых детей пускают к тифозному. Все равно.

ВОЛОХОВ          Зулусы не едят никаких барышень. И конечно, культурнее тебя. Заразишь Тоську.

ЕКАТЕРИНА       Тоська, немедленно уходи отсюда!

ЗАДОРОВ           Он не барышня. Гуд его не будет шамать.

ТОСЬКА               Илья не будет есть черную обезьяну.

МАКАРЕНКО    Собирайтесь, едем в город.

ЗАДОРОВ           Сейчас? Ну зачем, Антон Семенович?

МАКАРЕНКО    Чем раньше, тем лучше. Вы знаете, какая сейчас смертность от тифа?!

ГУД                       Нам ничего не будет, нас зараза не берет!

МАКАРЕНКО    И без разговоров!

6.

Больница. Макаренко идет по коридору больницы, следом за ним его заболевшие воспитанники, замотанные в ватные одеяла. Навстречу Макаренко стремительно бежит медсестра, налетает на одного и воспитанников, брезгливо отскакивает.

МЕДСЕСТРА      (Макаренко) Это с вами мальчик? 

МАКАРЕНКО    Мы из трудовой колонии. Я привез ребят с тифом. Фельдшер в городской их осмотрел и подтвердил.

МЕДСЕСТРА      Так вы обратитесь в приемную.

МАКАРЕНКО    Да в приемной толпа. А кроме того, я хотел бы, чтобы ребята были вместе.

МЕДСЕСТРА      Мы не можем всяким капризам потурать!

ЗАДОРОВ           Как же это? Вы же можете поговорить с человеком!

МЕДСЕСТРА      Идите в приемную, товарищи, нечего здесь разговаривать.

МАКАРЕНКО    Дайте себе труд выслушать два слова. Мне нужно, чтобы ребята выздоровели обязательно. За каждого выздоровевшего я уплачиваю два пуда пешничной муки. Но я бы желал иметь дело с одним человеком. Устройте так, чтобы ребята были у вас.

МЕДСЕСТРА      Как это – «пшеничной муки»? Что это – взятка? Я не понимаю!

МАКАРЕНКО    Это не взятка – это премия, понимаете? Если вы не согласны, я найду другую сестру. Это не взятка: мы просим некоторого излишнего внимания к нашим больным, некоторой, может быть, добавочной работы. Дело, видите ли, в том, что они плохо питались и у них нет, понимаете, родственников. Понимаете ли вы, у них, в некотором роде, вообще никого на этой земле нет!? И я несу за этих ребят ответственность. Это, в некотором роде, мои дети. Три пуда, пять, сколько нужно?!!

МЕДСЕСТРА      Я без пшеничной муки возьму их к себе, если вы хотите. Сколько их?

МАКАРЕНКО    Сейчас я привез пятерых, но, вероятно, еще привезу.

МЕДСЕСТРА      Ну идемте.

Макаренко и его воспитанники уходят по коридору за медсестрой.

ГУД        Антон Семенович…

МАКАРЕНКО    Что?

ГУД        Антон Семенович, у меня слов нет. За каждого по два пуда муки! За каждого! Разрешите вам руку пожать.

В глазах у Гуда стоят слеза.

МАКАРЕНКО    Потом пожмешь, некогда!

7.

Вокзал. Перрон. Стоянка поезда. Из поезда выходят пассажиры. Среди них и Макаренко. К Макаренко подходят люди в штатском. Натренированным взглядом Макаренко узнает в них Чекистов. Чекисты берут под руки человека, идущего на шаг впереди Макаренко, тихо, без привлечения лишнего внимания уводят его. Откуда-то из-за угла вокзала появляется подросший повзрослевший Задоров. Он бодро подходит к учителю.

ЗАДОРОВ           Антон Семенович….

Макаренко и Задоров обнимаются.

МАКАРЕНКО    Женька!

ЗАДОРОВ           Все знаю, все знаю, Антон Семенович…. Мне вас нужно сейчас пересадить на другой поезд. Пойдемте быстрее, я тут место одно знаю, пойдемте, а то здесь шумно…. (Оглядывается) Вроде бы слежки нет.

Задоров тянет Макаренко за рукав, приводит его в пролесок за вокзалом.

МАКАРЕНКО    Как я рад, Задоров. Вроде дело мое швах, а я рад теперь, веришь ли, нет? Рад, что только сейчас понял, какие вы у меня, воспитанники трудовой колонии….

ЗАДОРОВ           Какие, какие! Зулусы!

Макаренко и Задоров смеются.

ЗАДОРОВ           Есть хотите?

Протягивает Макаренко сверток. Макаренко разворачивает его, достает яйца, бутерброды, жадно ест.

ЗАДОРОВ           А вообще – разные все…. Вон Бурун какой герой вырос! А Гуд! А Волохов Артем теперь уже сам в институтах преподает! Ну а я служу Советскому народу. Выявляю врагов Родины, борюсь с контрреволюцией. 

МАКАРЕНКО    Ну а что же ты меня тогда не арестуешь?

ЗАДОРОВ           (Смеется) Какой же вы враг, Антон Семенович?! И у нас ошибочки бывают. Мы ведь тоже люди. (Пауза) А вы поседели.

МАКАРЕНКО    Поседеешь тут. Нашли козла опущения. И, главное, кто? Кто написал донос? Я склоняюсь к тому, что это Шарин. Он ведь такой важный весь стал министр. Бездарь! Затаил-таки злобу, крысеныш.

ЗАДОРОВ           А вы разве не знаете, кто, Антон Семенович?

МАКАРЕНКО    Нет. Кто?

ЗАДОРОВ           Вы правда не знаете?

МАКАРЕНКО    Не знаю. Кто?

ЗАДОРОВ           Так ваши же воспитанники и написали. Те, кто потом в колонии воспитателями остались. Мишка, Тоська, Иван…

Еда выпадает у Макаренко изо рта. По подбородку стекает слюна. Он давится, кашляет.

МАКАРЕНКО    Ты врешь, Задоров…. Ты врешь….

ЗАДОРОВ           Ну зачем мне вам врать, Антон Семенович?

За пролеском поезд пришел в движение, загрохотал.

МАКАРЕНКО    (Кричит сквозь грохот поезда) Нет! Нет!!! Нет!!!!

8.

Кабинет Макаренко. В кабинет заходит председатель колхоза – бородатый очень похожий на лешего селянин Мусий Карпович. Следом его сыновья вводят двух связанных колонистов. За всей этой делегацией вваливаются остальные воспитанники.

МУСИЙ                               Я, как председатель колхоза, этого безобразия не потерплю! Развели преступную группировку рядом с нашим селом!

МАКАРЕНКО    Мусий Карпович, здравствуйте, что случилось? Почему вы связали наших воспитанников?

МУСИЙ                               Хорошо вы воспитываете своих колонистов.

МАКАРЕНКО    А вам какое до этого дело?

МУСИЙ                               А вот какое: людям от ваших воспитанников житья нет, на дороге грабят, крадут все.

ВОСПИТАННИКИ            Эй, дядя, а ты имел право связывать их? 

– Он думает, что это старый режим…

– Вот взять его в работу…

МАКАРЕНКО    (Колонистам) Замолчите! (Мусию Карповичу)  В чем дело, рассказывайте.

МУСИЙ                               Повесила жинка спидныцю и одеяло на плетни, а эти двое проходили, смотрю – уже нету. Я за ними, а они – бегом. Куда ж мне за ними гнаться! Да спасибо Лука Семенович из церкви идут, так мы их и задержали…

ВОСПИТАННИКИ           Нет, вы скажите!! Зачем связали? 

МУСИЙ                               Да чтоб не повтикалы. Зачем… Тут не об этом разговор, а пойдем протокола писать.

МАКАРЕНКО                    Да можно и без протокола. Вернули ж вам вещи?

МУСИЙ                               Мало чего! Обязательно протокола.

МАКАРЕНКО    Эти хлопцы поймались в первый раз. Мало ли что бывает между соседями! На первый раз нужно простить.

МУСИЙ                               Нет, какие там прощения! Пойдемте в канцелярию писать протокола.

МАКАРЕНКО    (Воспитанникам) Допрыгались, черт бы вас побрал! «Спидныци» вам нужны! Теперь позора не оберетесь… Вот колотить скоро начну мерзавцев. А эти идиоты в допре насидятся.

Воспитанники молчат.

МАКАРЕНКО    Ради всего святого, простите нас, пожалуйста. Такого больше никогда не будет. Мы согласны…. Вот у нас в колонии есть новый колесный ход. Берите для сельсовета по себестоимости! Ну что еще? Два пуда муки в довесок вас устроит?! Не надо протокол, зачем ребятам сидеть в допре? В последний раз, Мусий Карпович. Вы прекрасно знаете, что они неплохие ребята, просто немного оступились….

МУСИЙ                               Оступились они. Уж не в первый раз оступились.

МАКАРЕНКО    Вот конкретно эти в первый!

Молчание. Мусий Карпович задумчиво жует бороду, высчитывает что-то.

МУСИЙ                               Так и быть! Но только пусть все хлопцы прощения попросят.

МАКАРЕНКО    Хорошо. Развяжите ребят.

Сыновья Мусия Карповича развязывают колонистов. Те, освободившись, тут же показывают своим надзирателям «дулю».

МАКАРЕНКО    Колония, вышли все на крыльцо.

Воспитанники и Макаренко выходят на крыльцо колонии, следом выходит сельская делегация.

МАКАРЕНКО    Построились!

Воспитанники строятся.

МАКАРЕНКО    Приложили руку к козырьку!

Воспитанники выполняют приказ.

МАКАРЕНКО    От имени колонии я прошу у селян прощения за нашу выходку, мы очень сожалеем об ошибке наших товарищей, просим их простить и обещаем, что в дальнейшем такие случаи повторяться не будут.

МУСИЙ                               Безусловно, что за такие вещи нужно поступать по всей строгости закона, потому что селянин – это безусловно труженик. И вот, если он повесил юбку, а ты ее берешь, то это враги народа, пролетариата. Мне, на которого возложили советскую власть, нельзя допускать такого беззакония, чтобы всякий бандит и преступник хватал. А что вы тут просите безусловно и обещаете, так это, кто его знает, как оно будет. Если вы просите низко и ваш заведующий, он должен воспитывать вас к честному гражданству, а не как бандиты. Я безусловно, прощаю.

МАКАРЕНКО    Колония, разойдись!

МУСИЙ                               Антон Семенович, когда с вас расписочку получить можно будет? Или прикажете сразу муку забрать? А за колесным ходом я своих работников пришлю.

МАКАРЕНКО    (Стоящему поблизости Калине Ивановичу) Выдайте им два пуда муки….

КАЛИНА             Одно разорение с нашими хлопцами…. А мы ведь и лесопилку еще хотели покупать. Эх!

Макаренко не отвечает, выходит за ворота колонии. Заворачивает в лес.

9.

Макаренко идет по лесу. Лето. Стрекочут цикады, поют птицы. Все в цвету, везде юная бурлящая жизнь. Макаренко останавливается у срубленного дерева.

МАКАРЕНКО    (Дереву) Дуб, дуб, почему ты дуб? Потому что не сосна, очевидно. Куда деваться? Ну, что я могу сделать? Что я могу сделать? Почему такая несправедливость?.. Ведь я сделал хорошее дело, ведь это в тысячу раз труднее и достойнее, чем пропеть романс на клубном вечере, даже труднее, чем сыграть роль в хорошей пьесе, хотя бы даже и во МХАТе… Почему там артистам сотни людей аплодируют, почему артисты пойдут спать домой с ощущением людского внимания и благодарности, почему я в тоске сижу темной ночью в заброшенной в полях колонии, почему мне не аплодируют хотя бы сельские жители?

Сзади хрустит ветка. Макаренко оборачивается. Весь лес, сколько видно, наполнен колонистами. Они осторожно передвигаются в перспективе стволов. Воспитанники смотрят на учителя с каким‑то неподвижным, испуганным ожиданием.

МАКАРЕНКО    Вы чего здесь? Сукины дети!!! Что вам надо? Чего вы за мною рыщите?!

ЗАДОРОВ           Идемте в колонию.

МАКАРЕНКО    Что еще в колонии случилось?

ЗАДОРОВ            Да ничего… Идемте.

МАКАРЕНКО    Да говори, черт! Что вы, нанялись сегодня воду варить надо мной? Вы меня в гроб загнать решили?

ВОЛОХОВ          Мы уйдем, только сделайте для нас одолжение.

МАКАРЕНКО    Да что вам нужно?

ЗАДОРОВ           Дайте сюда револьвер.

МАКАРЕНКО     Револьвер?

Макаренко вдруг хохочет.

МАКАРЕНКО    Ах, револьвер! Извольте. Вот чудаки! Но ведь я же могу повеситься или утопиться в озере.

ЗАДОРОВ           (Задоров тоже хохочет) Да нет, пускай тогда у вас! Нам такое в голову не пришло. Вы гуляете? Ну, гуляйте.

МАКАРЕНКО    Пошлите.

ЗАДОРОВ           Куда?

МАКАРЕНКО    В колонию, куда же еще?

КТО- ТО ИЗ ВОСПИТАННИКОВ                               А когда придем, давайте играть в фанты, Антон Семенович!

МАКАРЕНКО    Разберемся. Колония, за мной!

Макаренко идет по направлению к колонии.

10.

Спальня мальчиков. Все воспитанники собрались в ней. Там же сидят Макаренко, Екатерина Григорьевна, Калина Иванович. Задоров читает пьесу Горького «На дне», внимательно, с выражением. Он очень горд доверенной ему миссией.

ЗАДОРОВ           Барон (стоя на  пороге,  кричит).  Эй...  вы!  Иди...  идите  сюда!  На пустыре... там... Актер... удавился!  Молчание. Все смотрят на Барона. Из-за его  спины  появляется  Настя  и медленно, широко раскрыв глаза, идет к столу. Сатин (негромко). Эх... испортил песню... дур-рак! Занавес

Задоров закрывает книгу, встает, кланяется. Воспитанники аплодируют Задорову.

ВОЛОХОВ          Вот это человек! Вот если бы такие все люди были!

ГУД        Нет, такие старикашки – вредные. Зудит‑зудит, а потом взял и смылся, и нет его. Я таких тоже знаю.

БУРУН  Лука этот умный, стерва. Ему хорошо, он все понимает, так он везде свое возьмет: там схитрит, там украдет, а там прикинется добрым. Так и живет.

ТАРАНЕЦ            Значит, выходит, Горький вроде нас? Вот, понимаешь, здорово!

ЗАДОРОВ           А давайте будем называться трудовой колонией имени Горького? Антон Семенович, вы как?

МАКАРЕНКО    Я ничего против не имею. Но это вопрос общественный.

ВОСПИТАННИКИ           - Мы за!

-  А вон в трех километрах от нас поселилась детская колония имени Короленко, им же можно!

ЗАДОРОВ           Маленьким этим как раз и хорошо называться Короленками. А мы – Горькие.

КАЛИНА              Я Короленко этого видав и даже говорив с ним: вполне приличный человек. А вы, конешно, и теорехтически босяки и прахтически.

ГУД                       И письмо ему напишем. И он нам ответит, вот увидите! Он ведь наш, свой!

В спальню забегает Лидия Петровна.

ЛИДИЯ                               Ребята, а нам пришло письмо – через месяц мы должны произвести в нашей колонии день открытых дверей! И артисты приедут из города, и все управление, и учителя! Чтобы мы им всем показали, как мы тут живем!!!

ЗАДОРОВ           Надо все организовать, чтобы шик!

ГУД                       Чтоб знали, какие мы тут босяки!

ТАРАНЕЦ            Девчонки, а цветы на клумбах успеют распуститься, как думаете?

ВОСПИТАННИКИ (из девчонок) – Если мальчики с поливкой будут помогать….

БУРУН                  Вот еще лесопилку купим, мастерские устроим, и вообще красота!
ЗАДОРОВ           Антон Семенович, что скажете?

МАКАРЕНКО    Что-что? Будем готовиться принимать гостей, но я все-таки настаиваю, что делаем мы все это в первую очередь для себя!
БУРУН                  Конечно для себя, для кого же еще? Для чужого дяди что ли? Смешной вы!

ТОСЬКА               Потому что это наша трудовая колония имени Горького!

Ребята смеются, кидаются друг в друга подушками, кричат, прыгают на кровати от восторга и радости.

10.

Привокзальный буфет. Толстая буфетчица лениво моет пол. Эта буфетчица – раздобревшая постаревшая Раиса. В буфет заходит Макаренко.

МАКАРЕНКО    Извините, чаю можно….

РАИСА                 Занята, не видите….

МАКАРЕНКО    Извините. Я просто очень голоден.

РАИСА                 Много вас тут таких….

Раиса поднимает на Макаренко глаза.

РАИСА                 Ой! Простите! Можно, конечно….

Раиса спешно наливает Макаренко чай, достает из-под прилавка яйца, сыр, котлеты.

РАИСА                 Вот, все, что могу. Может быть, водки? У меня есть….

МАКАРЕНКО    Может быть. Спасибо вам большое. Сколько я должен?

РАИСА                 А денег я с вас не возьму.

МАКАРЕНКО    Это почему?

РАИСА                 Вы меня не узнаете, Антон Семенович?

МАКАРЕНКО    Нет.

РАИСА                 Раиса я. Восемь лет условно, помните?

МАКАРЕНКО    Раиса??

РАИСА                 Да. Я.

Пауза.

МАКАРЕНКО     Как живешь?

РАИСА                 Хорошо. Работаю буфетчицей. Двое детей и муж хороший. Любит меня… И сынка с дочкой славные растут.

МАКАРЕНКО    Вот как? Это замечательно.

РАИСА                 А знаете что, Антон Семенович?

МАКАРЕНКО    Ну?

РАИСА                 Спасибо вам, тогда не утопили меня. Я как пошла на фабрику, с тех пор старое выбросила. И дети вот хорошие теперь, и муж….

Макаренко бледнеет.

РАИСА                 Что с вами, Антон Семенович? Вам плохо? Держитесь за меня!

 

11.

Трудовая колония имени Горького выстроилась у ворот. В колонии везде порядок и чистота. Корпусы с новыми дверями и окнами украшены флажками, на клумбах распустились цветы. Поют птицы, отставшие колонисты в чистой нарядной одежде суетятся, бегают, устраняют последние недостатки – там поднимут веточку с дорожки, тут поправят флажок.

ЕКАТЕРИНА       Ребята, все запомнили? Девочки впереди, мальчики чуть сзади. Кто за кем стоит знаете? Начинают девочки и младший отряд, потом подхватывают старшие. Бурун, сфальшивишь, убью!

Старшие воспитанники стоят с музыкальными инструментами наперевес – все, что смогли найти. Бурун с гармошкой, Задоров с балалайкой, Волохов с трубой, Гуд с барабаном, Таранец с гитарой.

В колонию забегает Калина Иванович.

КАЛИНА             Едут! Едут!

Ребята открывают ворота колонии.

ЕКАТЕРИНА       По местам. Лидочка, быстрее! Калина Иванович!

Лидочка и Калина Иванович встают в строй к колонистам. Старшие воспитанники играют проигрыш.

12.

Поезд. Ночь. Голоса.

- Мужик, да подвинься же ты! Эй, ты че! Ты пьяный что ли? Да ты че?! Граждане, товарищи, помогите, тут мужик окочурился!

- Чего кричишь? Пьяный он!

- Какое пьяный! Мертвец самый настоящий! Уже и холодный!
- Что с ним?

- Да с вечера вроде все за сердце держался. Оттого и помер, наверное!

- От водки он помер, поди….

- А по виду интеллигент.

- Позовите начальника поезда! Не здесь же ему лежать!

- Сам и зови! Еще скажут, что убили!

- Ой, господи, лишенько….

- Да что вы тут раскричались, что случилось?

- Мужик помер, говорят.

13.

Тоська поднимает флаг трудовой колонии имени Горького. Флаг развевается на ветру. Колонисты поют.

 

Вперед, заре навстречу,
Товарищи в борьбе!
Штыками и картечью
Проложим путь себе.

Смелей вперед, и тверже шаг.
И выше юношеский стяг!
Мы - молодая гвардия
Рабочих и крестьян.

Ведь сами испытали
Мы подневольный труд,
Мы юности не знали
В тенетах рабских пут.

На душах цепь носили мы -
Наследье непроглядной тьмы.
Мы - молодая гвардия
Рабочих и крестьян.

И, обливаясь потом,
У горнов став своих,
Творили мы работой
Богатство для других.

Но этот труд в конце концов
Из нас же выковал борцов,
Нас - молодую гвардию
Рабочих и крестьян.

Мы поднимаем знамя!
Товарищи, сюда!
Идите строить с нами
Республику Труда! 

Чтоб труд владыкой мира стал
И всех в одну семью спаял, -
В бой, молодая гвардия
Рабочих и крестьян!

Во время песни из здания колонии выходит Макаренко и встает рядом с колонистами. И поет вместе с колонистами. И любит их всех, и переживает за каждого из них, потому что с каждым из них у него связана целая жизнь.

Конец.

Просмотров: 967 | Добавил: Alex70050 | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:

Поиск

Календарь

«  Февраль 2015  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
      1
2345678
9101112131415
16171819202122
232425262728

Архив записей

Друзья сайта

  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz