КАТЕРИНА Слушай, Сережа, что я тебе скажу, с чего это все в одно слово
про тебя говорят, что ты изменщик?
СЕРГЕЙ Кому ж это про меня брехать охота?
КАТЕРИНА Ну, уж говорят люди.
СЕРГЕЙ Может быть, когда и изменял тем, какие совсем нестоящие.
КАТЕРИНА А на что, дурак, с нестоящими связывался? С нестоящею не надо и
любви иметь.
СЕРГЕЙ Говори ж ты! Неш это дело тоже как по рассуждению
делается? Один соблаз действует. Ты с нею совсем просто, без всяких этих
намерений заповедь свою преступил, а она уж и на шею тебе вешается. Вот и
любовь!
КАТЕРИНА Слушай же, Сережа! Я там, как другие прочие были, ничего этого
не знаю, да и знать про это не хочу; ну а только как ты меня на эту теперешнюю
нашу любовь сам улещал и сам знаешь, что сколько я пошла на нее своею охотою,
столько ж и твоей хитростью, так ежели ты, Сережа, мне да изменишь, ежели меня
да на кого да нибудь, на какую ни на есть иную променяешь, я с тобою, друг мой
сердечный, извини меня, живая не расстанусь.
СЕРГЕЙ (оживляясь) Да
ведь, Катерина Ильвовна! Свет ты мой ясный! Ты сама посмотри, какое наше с
тобою дело. Ты вон теперь замечаешь, что
я задумчив нонче, а не рассудишь ты того, как мне и задумчивым не быть. У меня,
может, все сердце мое в запеченной крови затонуло!
КАТЕРИНА Говори, говори, Сережа, свое горе.
СЕРГЕЙ Да что тут и говорить! Вот сейчас, вот первое дело,
благослови господи, муж твой наедет, а ты, Сергей Филипыч, и ступай прочь,
отправляйся на задний двор к музыкантам и смотри из-под сарая, как у Катерины
Ильвовны в спальне свеченька горит, да как она пуховую постельку перебивает, да
с своим законным Зиновием с Борисычем опочивать укладывается.
КАТЕРИНА Этого не будет!
СЕРГЕЙ Как так этого не будет! А я так понимаю, что со всем даже
без этого вам невозможно. А я тоже, Катерина Ильвовна, свое сердце имею и могу
свои муки видеть.
КАТЕРИНА Да ну, полно тебе все об этом.
Целует Сергея.
СЕРГЕЙ (отстраняясь от
Катерины) Надо сказать еще и то, что состояние мое самое ничтожное тоже
заставляет, может, не раз и не десять раз рассудить и так и иначе. Будь я
равный вам, какой барин или купец, я бы с вами, Катерина Ильвовна, и ни в жизнь
мою не расстался. Ну, а так сами вы посудите, что я за человек при вас есть?
Видючи теперь, как возьмут вас за белые ручки и поведут в опочивальню, должен я
все это переносить в моем сердце и, может, даже сам для себя чрез то на целый
век презренным человеком сделаться. Катерина Ильвовна! Я ведь не как другие
прочие, для которого все равно, абы ему от женчины только радость получить. Я
чувствую, какова есть любовь и как она черной змеею сосет мое сердце…
КАТЕРИНА Что ты это мне все про такое толкуешь?
СЕРГЕЙ Катерина Ильвовна! Как про это не толковать-то? Как не
толковать-то? Когда, может, все уж им объяснено и расписано, когда, может, не
только что в каком-нибудь долгом расстоянии, а даже самого завтрашнего числа и
духу Сергея здесь на этом дворе не останется?
КАТЕРИНА Нет, нет, и не говори про это, Сережа! Этого ни за что не будет,
чтоб я без тебя осталась. Если только пойдет на что дело… либо ему, либо мне не
жить, а уж ты со мной будешь.
СЕРГЕЙ Никак этого не может, Катерина Ильвовна, последовать. Я
жизни моей не рад сам за этой любовью. Любил бы то, что не больше самого меня
стоит, тем бы и доволен был. Вас ли мне с собою в постоянной любви иметь? Нешто
это вам почет какой — полюбовницей быть? Я бы вот хотел пред святым предвечным
храмом мужем вам быть.
Катерина зажимает ладонью Сергеевы губы, прижимает к своей груди его
голову.
КАТЕРИНА Ну, уж я знаю, как я тебя и купцом сделаю. И жить с тобою
совсем как следует стану. Ты только не печаль меня попусту, пока еще дело наше
не пришло до нас.
Катерина Львовна пылко целует Сергея, сбрасывает с себя блузу.
16.
Камера. Терентий Павлович и Катерина.
ТЕРЕНТИЙ И вы действительно знали, как сделать Сергея купцом?
КАТЕРИИНА Что вы, Терентий Павлович, откуда ж мне про такое знать-то? Про то
даже мужи ученые не ведают, как из простого мужика купца аль дворянина
соорудить. Где ж мне-то… Мужик-то он, знамо дело, мужиком весь свой век и
живет. А говорила я так от любви моей – знала, что ничего не поделаешь, а
хотелось, сил не было, чтобы вот он, мой Сережечка рядом со мной как законный
мне муж, деточка возле меня наша с ним играется. Он ведь, Сережа, не просто так
со мной….. Он жениться на мне хотел. Значит, любит сильно (улыбается).
Терентий Павлович тяжело вздыхает.
17.
Темнота. Пявляется Аксинья.
АКСИНЬЯ Так и сказала – мол, знаю, как тебя купцом сделать! Это она
еще тогда, значит, все замышляла, тогда уж об том думала! Совсем баба совесть
потеряла… Как лежала в одной рубашке исподней да в белых юбках, так и пошла по
двору, а Сержка коверчик и блузу за ней понес, которую она сбросила. Срам один,
да и только!
18.
Темнота. Слышны шорохи поцелуев и объятий.
ГОЛОС КАТЕРИНЫ Сережечка, есть у меня наследник….
ГОЛОС СЕРГЕЯ Катерина
Ильвовна, голубушка моя… как же наследник-то, ежель не мой он….
ГОЛОС КАТЕРИНЫ Твой, твой наследник.
ГОЛОС СЕРГЕЯ Как же мой, если под чужим именем ходить он
будет?
ГОЛОС КАТЕРИНЫ Под твоим, Сережечка, под твоим именем будет ходить….
Поцелуй.
Полная луна вышла из-за туч и осветила Катеринину комнату. Катерина и
Сергей лежат на кровати, обнявшись
Вдруг слышится, как метнулись собаки. Через минуту внизу щелкает замок,
отворяется дверь. Катерина Львовна торопливо толкает Сергея.
КАТЕРИНА (тихо) Слушай, Сережа.
По лестнице тихо, осторожно переступая с ноги на ногу, кто-то
приближается к запертой двери спальни.
Катерина Львовна быстро спрыгивает в одной рубашке с постели и открывает
окно. Сергей в ту же минуту босиком выпрыгивает на галерею, обхватив ногами
столб.
КАТЕРИНА (шепотом) Нет, не
надо, не надо! Ты приляг тут… не отходи далеко
Выкидывает Сергею за окно его обувь и одежду, сама опять ложится под одеяло.
В дверь спальни стучат.
КАТЕРИНА (сонным голосом) Кто
там?
ЗИНОВИЙ Свои.
КАТЕРИНА Это ты, Зиновий Борисыч?
ЗИНОВИЙ Ну я! Будто ты не слышишь!
Катерина Львовна открывает дверь, впускает Зиновия Борисовича, опять
ложиться под одеяло.
КАТЕРИНА (укутываясь) Чтой-то перед зарей холодно становится.
Зиновий Борисыч заходит, озираясь, крестится перед иконой, зажигает
свечу, оглядывается.
З
ИНОВИЙ Как живешь-можешь?
КАТЕРИНА (надевая блузу) Ничего.
Самовар небось поставить?
ЗИНОВИЙ Ничего, вскричите Аксинью, пусть поставит.
Катерина Львовна, надев на босу ногу башмаки, выходит из комнаты,
спускается по лестнице, забегает на галерею, где сидит Сергей.
КАТЕРИНА Сиди тут.
СЕРГЕЙ Докуда же сидеть?
КАТЕРИНА О, да какой же ты бестолковый! Сиди, докуда я скажу.
Возвращается в комнату.
ЗИНОВИЙ Что ты там возилась долго?
КАТЕРИНА Самовар ставила.
ЗИНОВИЙ Ну как же это вы тятеньку схоронили?
КАТЕРИНА Так, они померли, их и схоронили.
ЗИНОВИЙ И что это за удивительность такая!
КАТЕРИНА Бог его знает….
ЗИНОВИЙ Ну, а вы тут как свое время провождали?
КАТЕРИНА Наши радости-то, чай, всякому известны: по балам не ездим и по
тиатрам столько ж.
ЗИНОВИЙ А словно радости-то у вас и к мужу немного.
КАТЕРИНА Не молоденькие тоже мы с вами, чтоб так без ума без разума нам
встречаться. Как еще радоваться? Я вот хлопочу, бегаю для вашего удовольствия.
Зиновия Борисович прохаживается по комнате, придирчиво оглядывая каждую
мелочь.
ЗИНОВИЙ Для чего это вы, Катерина Львовна, в одиноком положении
постель надвое разостлали?
КАТЕРИНА А вас все дожидала….
ЗИНОВИЙ И на том благодарим вас покорно… А вот этот предмет теперь
откуда у вас на перинке взялся?
Зиновий Борисович поднимает с простыни маленький шерстяной поясочек
Сергея и держит его за кончик перед глазами Катерины.
КАТЕРИНА В саду нашла, да юбку себе подвязала.
ЗИНОВИЙ Да вы что! Мы тоже про ваши про юбки кое-что слыхали.
КАТЕРИНА Что ж это вы слыхали?
ЗИНОВИЙ Да всё про дела ваши про хорошие.
КАТЕРИНА Никаких моих дел таких нету.
ЗИНОВИЙ Ну, это мы разберем, все разберем.
Катерина Львовна молчит.
ЗИНОВИЙ Мы эти ваши дела, Катерина Львовна, все въявь произведем.
КАТЕРИНА (вдруг) Не больно-то
ваша Катерина Львовна пужлива. Не так очень она этого пужается.
ЗИНОВИЙ (повышая голос) Что-что?
КАТЕРИНА Ничего — проехали.
ЗИНОВИЙ Ну, ты гляди у меня того! Что-то ты больно речиста здесь стала!
КАТЕРИНА А с чего мне и речистой не быть?
ЗИНОВИЙ Больше бы за собой смотрела.
КАТЕРИНА Нечего мне за собой смотреть. Мало кто вам длинным языком чего
наязычит, а я должна над собой всякие наругательства сносить! Вот еще новости
тоже!
ЗИНОВИЙ Не длинные языки, а тут верно про ваши амуры-то известно.
КАТЕРИНА Про какие-такие мои амуры?
ЗИНОВИЙ Знаю я, про какие.
КАТЕРИНА А знаете, так что ж: вы яснее сказывайте!
Зиновий Борисович молчит, нервно расхаживает по комнате.
КАТЕРИНА Видно, и говорить-то не про что. Ну, сказывайте, ну про кого вам
доносили? Кто такой есть мой перед вами полюбовник?
ЗИНОВИЙ Узнаете, не спешите очень.
КАТЕРИНА Что вам про Сергея, что ли, что-нибудь набрехано?
ЗИНОВИЙ Узнаем-с, узнаем, Катерина Львовна. Нашей над вами власти никто
не снимал, и снять никто не может… Сами заговорите…
Катерина вдруг берет со стола вазу, с силой бросает ее на пол. Ваза
разлетается на мелкие осколки.
КАТЕРИНА И-их! Терпеть я этого не могу.
Затем выбегает за двери, появляется через несколько секунд, ведя за
руку Сергея.
КАТЕРИНА Ну вот он.
Расспрашивайте и его и меня, что вы такое знаете. Может, что-нибудь еще
и больше того узнаешь, что тебе хочется?
Зиновий Борисович растерянно стоит посреди комнаты, ловит ртом воздух.
ЗИНОВИЙ (хрипло) Что ты это,
змея, делаешь?
КАТЕРИНА Расспрашивай, о чем так знаешь-то хорошо. Вы меня плетьми
задумали пужать, так не бывать же тому никогда!
ЗИНОВИЙ Что это? Вон!
КАТЕРИНА (дерзко) Как же!
Она закрывает дверь ключом, ключ кладет в карман. Ложится на постель.
КАТЕРИНА Ну-ка, Сережечка, поди-ка, поди ко мне, голубчик.
Сергей садится около Катерины, во всех его движениях сквозит дерзость и
вызов хозяину.
ЗИНОВИЙ Господи! Боже мой! Да что ж это такое? Что ж вы это, варвары?
Хватается за сердце.
КАТЕРИНА (хохочет) Что? Иль не
любо? Глянь-ко, глянь, мой ясмен сокол, каково прекрасно! (целует Сергея)
Зиновий Борисович подходит к жене, и, что есть силы, дает ей пощечину,
затем бежит к окну.
КАТЕРИНА А… а, так-то!.. ну, приятель дорогой, благодарствуй. Я этого
только и дожидалась! Ну, теперь видно уж… будь же по-моему, а не по-твоему… (хохочет еще громче, каким-то
нечеловеческим, ведьминым смехом)
19.
Камера. Терентий Павлович и Катерина.
ТЕРЕНТИЙ И все-таки, куда же мог подеваться ваш муж, Катерина Львовна?
КАТЕРИНА Того я не знаю. Как на плотину уехал, с тех пор и не появлялся.
ТЕРЕНТИЙ И вы даже предположить не можете, где он?
КАТЕРИНА Я про то ничего не знаю и не ведаю, мы в их делах ничего не
понимали. Говорят, видели их где-то недавно совсем.
ТЕРЕНТИЙ Много что говорят…. Но вы-то, Катерина Львовна, сама что
думаете?
КАТЕРИНА Я про это ничего не знаю и не ведаю.
20.
Темнота. Появляется Приказчик с испитым лицом.
ПРИКАЗЧИК С ИСПИТЫМ ЛИЦОМ С мельницы тогда еще пришло известие,
что хозяин нанял коней и давно отъехал ко двору. Ямщик, который его возил,
сказывал, что Зиновий Борисыч был будто в расстройстве и отпустил его как-то
чудно: не доезжая до города версты с три, встал под монастырем с телеги, взял
кису и пошел. Ну, мы, услыхав такой рассказ, все и вздивовались. Пропал Зиновий
Борисыч, да и только. Дело не выяснилось, а тем временем Катерина Львовна
поживала себе с Сергеем, по вдовьему положению…. Совсем баба с ума сошла, уж и
людских глаз бояться перестала….
Приказчик исчезает в темноте. Появляется Аксинья.
АКСИНЬЯ Как пропал хозяин, розыски-то пошли, да ничего не открывалось:
как в воду канул. По показанию
арестованного ямщика узнали только, что над рекою под монастырем встал Зиновий
Борисыч наш и пошел. А Сережка тогда еще ходил с замотанным в пунсовый платок
горлом, и жаловался, что у него чёй-то горло завалило. И про хозяина еще чаще
прочих поговаривал. Бывало, присядет вечерком с молодцами на лавку около
калитки и заведет: «Чтой-то, однако, исправди, ребята, нашего хозяина по сю
пору нетути?» А мы-то чёй? Ничёй. Рот раскроем и дивуемся.
21.
Одиночная камера. Катерина сидит на кровати, жмется в куцее одеяло. Рядом
на железном стуле сидит Терентий Павлович.
ТЕРЕНТИЙ (ежится) Холодно тут у
вас.
КАТЕРИНА А… Так это… не топят потому что.
ТЕРЕНТИЙ Не положено топить, Катерина Львовна. Одно спасибо скажите, что
в одиночную вас посадили, уважили положение, так сказать….
КАТЕРИНА (равнодушно трогает рукой
живот) Спасибо.
Пауза.
Терентий Павлович перелистывает папку с бумагами.
ТЕРЕНТИЙ Вот что я вам, Катерина Львовна, скажу. Зла я вам не желаю, вы
же сами себе худо делаете, петлю на шею, как говорится, набрасываете. Сознаться
бы вам нужно…. Я не настаиваю, конечно. Но обвинение-то значительное. (Читает) 21 ноября сего года Измайлова
Катерина Львовна, двадцати четырех лет от роду, купчиха третей гильдии, вдова
покойного Измайлова Зиновия Борисовича, вступив в связь и преступный сговор с
мужниным приказчиком Калининым Сергеем Филипповичем, из корыстных побуждений
задушила подушкой Федора Захаровича Лямина, отрока десяти лет, племянника и
законного наследника части имущества ее покойного мужа. Преступники были
застигнуты врасплох группой людей, возвращавшихся из церквы со всенощной,
которые забавы ради решили заглянуть в окна купеческого дома, и стали
свидетелями убийства ребенка. (Отрывается от чтения) Ко всему, и в
убийстве мужа вашего, Измайлова Зиновия Борисовича следствие вас подозревает.
Вы признаетесь в убийстве мужа, Катерина Львовна?
КАТЕРИНА Нет. Не признаюсь.
ТЕРЕНТИЙ А в убийстве Федора Лямина?
КАТЕРИНА (спокойно) Не
признаюсь.
ТЕРЕНТИЙ (тяжело вздыхая)
Катерина Львовна, голубушка, сознайтесь в Феде. Свидетелей сколько. Яшка
машинист на вас показал, Егор –
приказчик, Петр Жихаров, Аксен, Иван, Николай из студентов…. Ведь все видели,
как вы мальчика душили. Что вы на это скажете?
КАТЕРИНА (пожимает плечами) А
ничего не скажу. Брешут люди.
ТЕРЕНТИЙ Как так брешут?
КАТЕРИНА Брешут и все. Оболгали нас с Сергеем.
ТЕРЕНТИЙ А кто ж тогда ребенка задушил?
КАТЕРИНА Мне откуда знать? Никто не задушил. Сам помер. А я про это
ничего не знаю и не ведаю.
ТЕРЕНТИЙ Но свидетели….
КАТЕРИНА Мало ль чего они вам скажут? А вы и верите. Они понимают разве
что в нашем деле-то?
Читать «Леди Макбет Мценского уезда» часть 4