Ярослава Пулинович

3.

 

Лихонин ходит по комнате с раскрытой книгой. Любка сидит за столом, мастерит искусственные цветы, которые и так уже развешены повсюду. У окна стоит небольшая грифельная доска, которую, видимо, специально для Любки принес Лихонин.

 

ЛИХОНИН                 Намерение наше обвенчаться было забыто в Сен-Дени, мы преступили законы церкви и, не подумав о том, стали супругами.

ЛЮБКА                      Что же это они? Самоволкой, значит? Без попа? Так?

ЛИХОНИН                 Конечно. Так что же? Свободная любовь, и больше никаких.

ЛЮБКА                      Это подлость с его стороны так делать. И, поверь мне, Васенька, он ее непременно потом бросит. Ах, бедная девушка! Ну, ну, ну, читай дальше.

ЛИХОНИН                 Впрочем, посещения и уход украдкой г. де Б. приводили меня в смущение. Я вспомнил также небольшие покупки Манон, которые превосходили наши средства. Все это попахивало щедростью нового любовника. Но нет, нет! повторял я, - невозможно, чтобы Манон изменила мне! Она знает, что я живу только для нее, она прекрасно знает, что я ее обожаю.

ЛЮБКА                      Ах, дурачок, дурачок! Да разве же не видно сразу, что она у этого богача на содержании. Ах, она дрянь какая! Васенька, милочка, а он кто был, этот сочинитель?

ЛИХОНИН                 Это был один французский священник. Аббат Прево.

ЛЮБКА                      Он был не русский?

ЛИХОНИН                 Нет, говорю тебе, француз. Видишь, там у него все: и города французские и люди с французскими именами.

ЛЮБКА                      Так ты говоришь, он был священник? Откуда же он все это знал?

ЛИХОНИН                 Да так уж, знал. Раньше он был обыкновенным светским человеком, дворянином, а уж потом стал монахом. Он многое видел в своей жизни. Потом он опять вышел из монахов.

ЛЮБКА                      Так вот он какой! Ужасно хорошо написал. Только зачем она такая подлая? Ведь он вот как ее любит, на всю жизнь, а она постоянно ему изменяет.

ЛИХОНИН                 Что же, Любочка, поделаешь? Ведь и она его любила. Только она пустая девчонка, легкомысленная. Ей бы только тряпки, да собственные лошади, да брильянты.

ЛЮБКА                      Я бы ее, подлую, в порошок стерла! Тоже это называется любила! Если ты любишь человека, то тебе все должно быть мило от него. Он в тюрьму, и ты с ним в тюрьму. Он сделался вором, а ты ему помогай. Он нищий, а ты все-таки с ним. Что тут особенного, что корка черного хлеба, когда любовь? Подлая она и подлая! А я бы, на его месте, бросила бы ее или, вместо того чтобы плакать, такую задала ей взбучку, что она бы целый месяц с синяками ходила, гадина!

ЛИХОНИН                 Ну, хватит развлекаться. Следующий урок у нас арифметика.

ЛЮБКА                      Нет, Васенька, пожалуйста, милочка! Еще две странички…

ЛИХОНИН                 Нечего. Книжки всякий любит слушать. А считать кто будет учиться?

ЛЮБКА                      Да я же умею считать, мне больше-то зачем?

ЛИХОНИН                 Восемнадцать плюс семь?

ЛЮБКА                      Восемнадцать – это, значится (шевелит губми), это значится, девять раз по двух рублев…. Да еще семь…. Семь – это, значится, три раза, и один не уплатил по счету, подлец. Вот и будет – девять да три, да один паршивец. Или же это кто сверху дал рубль?

ЛИХОНИН                 Люба, так нельзя! Хватит! Перестань мыслить категориями из прошлой жизни! Сколько можно тебя учить? Арифметика – это цифры, а не рубли! Это сложение, вычитание, деление, умножение! Это числа! Числа! Разве это сложно запомнить?

ЛЮБКА                      А как же без рублев-то сосчитать?

ЛИХОНИН                 Просто. Взять и сосчитать. Вот, к примеру, число четыре.

ЛЮБКА                      Четыре чего?

ЛИХОНИН                 Просто четыре.

ЛЮБКА                      Как же это просто четыре, Васенька? Ну, вот у меня пальцев пять, это я понимаю, вот цветочка я смастерила три. А четыре – это чего же?

ЛИХОНИН                 Абстрактное мышление, Люба!  Абстрактное мышление, Люба, раскопай в себе абстрактное мышление….!!!

ЛЮБКА                      Я раскопаю. Ты не сердись, Васенька, я раскопаю! Сейчас раскопаю. Где раскопать?

 

Лихонин раздраженно ходит по комнате. Затем пишет на доске: «128+417».

 

ЛИХОНИН                 А, допустим, вот такой пример ты каким образом решишь? Тоже будешь считать рублями?

ЛЮБКА                      Не знаю….

ЛИХОНИН                 Точка! Понимаешь, точка! Это не конкретная точка, это условная точка, это некая точка в пространстве. Пространство – это некая ось координат, условная ось. Условная точка существует на условной оси координат. Ее не существует, то есть она может существовать, но может и не существовать! Неужели так сложно понять?

ЛЮБКА                      Я понимаю….. Ты не сердись, Васенька, я все понимаю. Ось…. И эта…. Кардината. Ось на кардинате.

 

Любка подходит к Лихонину, пытается его обнять. Лихонин отстраняется.

 

ЛИХОНИН                 Что ты поняла?! Да ничего ты не поняла! Ни вчера, ни сегодня, ни завтра! Тебе лишь бы книжки слушать, и мастерить свои искусственные цветы! Я скоро с ума сойду от этих цветов! Меня скоро завалит этими цветами с головой! Люба, так нельзя! Надо чему-то учиться! Надо стараться, понимать! Ни история, ни химия, ни география у нас не идут! Ничего! Ни одного сдвига! Ты только бесконечно мастеришь цветы и моешь полы. У нас уже мокрицы завелись от этого! Я хочу пойти с друзьями – у тебя истерика! Я не могу жить из-за тебя, Люба! Ты мне не даешь кислорода! Я не твоя собственность! Ты хочешь, чтобы я принадлежал тебе больше, чем стол, чем собачка, чем ночная кофта! Этого не будет! (Люба пытается обнять Лихонина) Не трогай меня! Не трогай, слышишь? Что ты затеяла? И это каждую ночь, каждый вечер. Не трогай меня!!! Я падаю нравственно и умственно! Недаром же я где-то читал или от кого-то слышал, что связь культурного человека с малоинтеллигентной женщиной никогда не поднимет ее до уровня мужчины, а наоборот, его пригнет и опустит до умственного и нравственного кругозора женщины. Каждый вечер я играю роль прекрасного Иосифа, но тот по крайней мере хоть вырвался, оставив в руках у пылкой дамы свое нижнее белье, а когда же я, наконец, освобожусь от своего ярма?

 

Любка плачет.

 

ЛЮБКА                      Если я для тебя ярмо, так я на улицу жить пойду…..

 

Рыдает. Лихонин, не выдержав женских слез, подходит к Любке, примирительно гладит ее по плечам.

 

ЛИХОНИН                             Дорогая Люба, мы с тобой не подходим друг к другу, пойми это. Смотри: вот тебе сто рублей, поезжай домой. Родные тебя примут, как свою. Поживи, осмотрись. Я приеду за тобой через полгода, ты отдохнешь, и, конечно, все грязное, скверное, что привито тебе городом, отойдет, отомрет. И ты начнешь новую жизнь самостоятельно, без всякой поддержки, одинокая и гордая!

ЛЮБКА                      (целует руки Лихонину) Нет, нет! Не поеду я! Домой ехать ни смысла, ни расчета. Васильковский уезд всего в пятнадцати верстах от города отстоит, а молва о том, что я поступила в такое заведение, уже давно через земляков в деревню проникла. Меня ж оне у Анны Марковны у дома видели. Лучше уж повеситься, чем это переносить. Я не поеду, Васенька. Не бросай меня. Милочка, душенька, не бросай! Я тебя люблю, я за тебя все, что хочешь. А хочешь, так и бей меня, миленький, только не бросай.

ЛИХОНИН                 (отнимая руки) Да оставь же ты это раболепство!

 

Лихонин выбегает из комнаты.

 

ЛЮБКА                      Куда ты, Васенька?

ЛИХОНИН                 Подышу свежим воздухом.

ЛЮБКА                      Нет! Нет! Не уходи!

 

Любка хватает Лихонина за руки, тот отталкивает ее. Любка ложится на пол с воем. Лихонин перешагивает через Любку, и выходит из квартиры.

Постепенно Любка затихла. Подошла к доске. Долго всматривается в цифры и примеры, которые написал для нее Лихонин. Всхлипывает. Наконец, Любка пишет на доске: «128+417=545». Радостно смотрит на решенный пример.

 

ЛЮБКА                      Теперь уж Васенька меня непременно простит и полюбит.

 

Крестится на икону. Принимается мыть пол.

На лестницы слышны шаги. Стук в дверь. В комнату заходят Рамзес с Берточкой.

 

ЛЮБКА          Здрасьте, господа. А Василь Василича дома нет.

РАМЗЕС         Вот, Берточка, познакомьтесь  - это Люба, та самая подруга Лихонина. Люба, это Берта, моя невеста. Вы, Люба, увидите в ней настоящую подругу, которая поможет вам на вашем светлом пути, а вы, Берточка, отнеситесь как старшая сестра к человеку, который только что выбился из того ужасного мрака, в который ставит современную женщину социальный строй.

БЕРТА Здравствуйте, Люба.

 

Жмет Любе руку.

 

ЛЮБКА          (смутившись) Да вы проходите….

 

Любка суетливо заваривает чай. Расставляет на столе приборы и вазочки с вареньем на двух персон.

 

ЛЮБКА          Садитесь, садитесь….

РАМЗЕС         А как же вы, Люба? Присядьте с нами.

ЛЮБКА          Ой, нет-с! Я постою!

РАМЗЕС         Ну как же так? Люба, непременно садитесь.

ЛЮБКА          Да что вы-с! Нет, мне так хорошо. Вы сидите-с, сидите-с….

 

Берточка с ног до головы рассматривает Любка, точно сквозь воображаемый лорнет.

 

РАМЗЕС         Берточка, вы хотели обратиться к нашему товарищу Любе?

БЕРТА Да.  Можно вопрос? Люба, но скажите, кто же был этот подлец... который первый... ну, вы понимаете?..

 

Рамзес закашлялся. Его тоже смутила бестактность Берты.

В уме Любки быстро мелькнули образы прежних ее подруг - Женьки и Тамары, таких гордых, смелых и находчивых, - о, гораздо умнее, чем эти девицы, - и она почти неожиданно для самой себя вдруг сказала резко.

 

ЛЮБКА                      Их много было. Я уже забыла. Колька, Митька, Володька, Сережка, Жоржик, Трошка, Петька, а еще Кузька да Гуська с компанией, а почему вам интересно?

БЕРТА             Да... нет... то есть я, как человек, который вам вполне сочувствует.

ЛЮБКА                      А у вас любовник есть?

БЕРТА             Простите, я не понимаю, что вы говорите. Рамзес, нам пора идти.

ЛЮБКА                      То есть как это вы не понимаете? Вы когда-нибудь с мужчиной спали?

БЕРТА            Товарищ Рамзес , я не предполагала, что вы нас приведете к такой особе. Благодарю вас. Чрезвычайно мило с вашей стороны!

ЛЮБКА                      А я знаю! Я знаю, что и вы такие же, как и я! Но у вас папа, мама, вы обеспечены, а если вам нужно, так вы и ребенка вытравите, многие так делают. А будь вы на моем месте, - когда жрать нечего, и девчонка еще ничего не понимает, потому что неграмотная, а кругом мужчины лезут, как кобели, - то и вы бы были в публичном доме! Стыдно так над бедной девушкой изголяться, - вот что!

 

Любка забилась за занавеску и плачет там.

 

РАМЗЕС         Люба, Люба…. Тише, тише. Не переживайте. Все закончилось. Все уже позади. Мы с Бертой пойдем. Василию мой пламенный привет. Идемте, Берта.

БЕРТА До свидания, сударыня.

 

Рамзес с Бертой уходят.

 

4.

 

К дому Анны Марковны подходят Кербеш и Яша.

 

КЕРБЕШ         (заходя в дом, Симеону) К Анне Марковне.

 

Кербеш с Яшой проходят к Анне Марковне в кабинет. Анна Марковна сидит за столом, за какими-то бумагами.

 

АННА МАРКОВНА               Кербеш?

КЕРБЕШ                                 Вот, не мог не откликнуться на жалобу. Молодой человек утверждает, что вы держите насильно у себя в доме девушку Софию. Будто бы вы запугиваете ее, и силой заставляете заниматься развратом.

АННА МАРКОВНА               Господин Кербеш, но ведь она же совершеннолетняя. Она дала расписку, что по доброй воле... Ей-богу, она здесь как за родную дочь.

КЕРБЕШ                     Да ведь я об том же ему говорю. Но ведь это служба. Господи, приходится отвечать на вызовы каждого молокососа, чтобы тот не подал жалобу куда дальше, а без того неприятностей не оберешься!

АННА МАРКОВНА               Молодой человек, как вы могли такое подумать? Я приличная женщина, все мои воспитанницы находятся здесь по доброй воле. (кричит) Зоя, позови сюда Сонечку!

ЯША                                       Как бы вы не пытались юлить, я знаю, что вы вместе с сутенером Горизонтом обманом затащили Соню сюда. Запугали, развратили, я не знаю, что еще…. Она не могла сама, я никогда в это не поверю.

АННА МАРКОВНА               Тихо, тихо, тихо!

 

В кабинет заходит Соня.

 

АННА МАРКОВНА               Сонечка, девочка моя, скажи – по доброй ли воле ты здесь? Или, может быть, тебя кто-то держит? Заставляет заниматься проституцией?

 

Пауза.

 

СОНЕЧКА                              Нет, Анна Марковна, никто меня здесь не держит. Занимаюсь проституцией по доброй воле, исключительно из любви и тяги к этому занятию. Яша, не приходи сюда больше.

КЕРБЕШ                                 Вот видите, молодой человек. А вы мне не верили, лезли с вашими глупыми требованиями. Обидели пожилую женщину.

ЯША               Соня, да как же?

СОНЕЧКА       Яша, уходи, прошу тебя. Мне здесь нужно быть. А ты иди. Иди, хороший.

ЯША               Что нужно? Деньги? Что?

СОНЕЧКА       Ничего не нужно, Яша. Ты уходи.

ЯША               Нет. Слышишь,  либо ты сейчас уйдешь со мной, либо я все здесь разнесу и уведу тебя силой!

 

Яша берет Соню за руку.

 

АННА МАРКОВНА               Но-но-но! (кричит) Симеон! Симеон! Быстрее сюда! Тут господин безобразничать вздумал!

 

В кабинет врывается Симеон, скручивает Яше руки, волочет его по лестнице.

 

АННА МАРКОВНА               Что это вы сюда привести его решили, Кербеш? Неужели в участке нельзя было объяснить?

КЕРБЕШ                     Исключительно для того, чтобы дело не пошло дальше, чтобы этот юный жид убедился, что никто не виноват, а уж если его угораздило влюбиться в проститутку, так и нечего нести всякий вздор на приличное заведение.

АННА МАРКОВНА               Велика честь для него!

ЯША                           Я вернусь за тобой, Соня! Слышишь?

СОНЕЧКА                   Яша, не надо. Моего мужа посадили за долги, я должна его вытащить из тюрьмы!

ЯША                           Соня, твой Горизонт подлец, он сутенер! Уходи отсюда.

СОНЕЧКА                   Нет, Яша, ты что-то путаешь. Ты не приходи сюда больше, не надо….

ЯША                           Он сутенер, я это знаю наверняка! Он сутенер!

СОНЕЧКА                   Нет, Яша, зачем ты так говоришь про моего мужа?

 

Симеон затыкает Яше рот рукой, выволакивает его из дома Анны Марковны, и сбрасывает с лестницы.

Соня идет в свою комнату, достает из-под подушки разрезанный надвое шарф, вдыхает аромат ткани, целует свое сокровище.

 

5.

 

Вечер. Девушки переоделись в туалеты, сидят на стульях вдоль стен, шушукаются, хихикают. Горят красные фонари. В комнате тихо, лишь музыкант тихонько настраивает свой инструмент. За окнами послышались крики и хохот – гуляет какая-то студенческая компания.

 

СИМЕОН                   Не люблю студентов. Ну, что хорошего? Придет вот такой шибздик да и столкнется нос к носу со своим начальством? Трах, и закрыли заведение! Вот как Лупендиху три года том назад. Это, конечно, ничего, что закрыли - она сейчас же его на другое имя перевела, - а как приговорили ее на полтора месяца в арестный дом на высидку, так стало ей это в ха-арошую копеечку. Одному Кербешу четыреста пришлось отсыпать... А то еще бывает: наварит себе такой подсвинок какую-нибудь болезнь и расхнычется: "Ах, папа! Ах, мама! Умираю!" - "Говори, подлец, где получил?" - "Там-то..." Ну и потянут опять на цугундер: суди меня судья неправедный! Убил бы.

 

В дом Анны Марковны заходит Коля Гладышев.

 

КОЛЯ              Здравствуйте.

СИМЕОН       Проходите, проходите.

 

Помогает Коле снять пальто.

 

ВЕРКА Угостите покурить, прекрасный! Какой вы симпатичненький!..

КОЛЯ              (Тамаре) А где же Женя? Занята с кем-нибудь?

 

Тамара внимательно поглядела ему в глаза, - поглядела так пристально, что мальчику даже стало не по себе, и он отвернулся.

 

ТАМАРА        Нет. Зачем же занята? Только у нее сегодня весь день болела голова: она проходила коридором, а в это время экономка быстро открыла дверь и нечаянно ударила ее в лоб, - ну и разболелась голова. Целый день она, бедняжка, лежит с компрессом. А что? или не терпится? Подождите, минут через пять выйдет. Останетесь ею очень довольны.

ВЕРКА Дусенька, миленький, какой же вы ляленька! Обожаю таких бледных брунетов: они ревнивые и очень горячие в любви.

 

   И вдруг запела вполголоса:

 

  Не то брунетик,

   Не то мой светик,

   Он не обманет, не продасть.

   Он терпит муки,

   Пальто и брюки --

   Он все для женщины отдасть

Как вас зовут, мусенька?

 

В это время в зал заходит Дилекторский. Он пьян, глаза горят, и какая-то почти сумасшедшая судорога то и дело проходит по его лицу.

 

ДИЛЕКТОРСКИЙ                  Тапер, вальс! Экономка, шампанского всем в этом зале! Танцуем, господа, сегодня праздник! Сегодня, господа, у меня огромный праздник! Аннета, любовь моя, приди ко мне.

 

Верка, бросив Колю, бежит к своему возлюбленному. Тот одаривает ее страстным поцелуем. Дилекторский с Веркой кружатся в танце.

 

ВЕРКА            Что с тобой, миленький? На тебе лица нет.

ДИЛЕКТОРСКИЙ      Прекрасно, Аннета, все прекрасно! Все удивительно. Волшебно! Я растратил казенные деньги!

ВЕРКА                        Большие?

ДИЛЕКТОРСКИЙ                  Большие, что-то около трех тысяч. Через пять дней меня будут ревизовать, мне грозит позор, суд и, наконец, каторжные работы.. Чудесная ночь, правда?

ВЕРКА                        И тебе ни капельки себя не жалко?

ДИЛЕКТОРСКИЙ                  Себя? Нет. Только маму. Моя бедная мать!.. Что с нею будет? Она не перенесет этого унижения... Нет! Во сто тысяч раз лучше смерть, Аннета, чем эти адские мучения ни в чем неповинного человека. Сегодня я убью себя, любовь моя! Кончено!.. Хорошо играют, паршивцы!

ВЕРКА            Родной мой, не надо!.. Золото мое, не надо!..

ДИЛЕКТОРСКИЙ      Нельзя. Проклятые деньги!.. Что дороже - честь или жизнь?!

ВЕРКА            Дорогой мой...

ДИЛЕКТОРСКИЙ      Не говори, не говори, Аннета! Не говори. Это решено!

ВЕРКА            Ах, если бы я могла помочь тебе!  Я бы жизнь отдала!.. Каждую каплю крови!..

ДИЛЕКТОРСКИЙ      Что жизнь?! Прощай, Анета!.. Прощай!..

ВЕРКА            Не хочу!.. Не хочу!.. Не хочу!.. Возьми меня!.. И я с тобой!..

 

Музыка звучит громче, заглушая мольбы Верки.

В зал спускается Женька. Коля идет к ней. Женька внимательно смотрит на Колю, затем кивает, Коля уходит следом за Женькой в комнату.

Вот показалась фигура Сеньки. Тамара показывает ему какой-то условный знак, выходит из зала.

Читать «Яма»  часть 6