Ярослава Пулинович

Статистика


Онлайн всего: 1
Гостей: 1
Пользователей: 0

Форма входа

Главная » 2013 » Сентябрь » 8 » «Яма» часть 3
15:35
«Яма» часть 3

Но он высвободился из-под ее руки, втянув в себя голову, как черепаха, и она без всякой обиды пошла танцевать с Нюрой. Кружились и еще три пары. В танцах все девицы старались держать талию как можно прямее, а голову как можно неподвижнее, с полным безучастием на лицах, что составляло одно из условий хорошего тона заведения. Под шумок учитель подошел к Маньке Маленькой.

 

УЧИТЕЛЬ        Пойдемте?

МАНЬКА        Поедемте.

 

Тапер играл. И вскоре один за одним в доме Анны Марковны стали появляться первые посетители. Приходили и уходили какие-то чиновники, курчавые молодые люди в лакированных сапогах, несколько студентов, несколько офицеров, которые страшно боялись уронить свое достоинство в глазах владетельницы и гостей публичного дома. Любопытная Нюрка то и дело бегала в переднюю.

 

НЮРКА          Катька, твой жених пришел! И твой муж, Тамара.

 

В зал входит Сенька. Под глазом у него синяк, ворот рубахи разодран. Он кивает Тамаре, и та тихонько выходит из залы, следом за ним.

Наконец, в дом Анны Марковны вваливается наша компания – Гладышев, Рамзес, Лихонин и Ярченко.

 

РАМЗЕС         Нам, пожалуйста, отдельный кабинет! Девушки, прошу к нам в гости!

 

Женя, Любка, Манька и Нюрка идут следом за студентами.

 

5.

 

В комнате по-прежнему неподвижная стоит Сонечка. В комнату заходит Анна Марковна. В руках у нее разрезанный надвое шарф.

 

АННА МАРКОВНА               Стоишь? Вот, решила тебе передать….

 

Протягивает Сонечке шарф.

 

СОНЕЧКА                   Это Сенин шарф! Что с ним?

АННА МАРКОВНА               В камере повеситься хотел. На этом вот шарфе. Еле уберегли. Шарф разрезали. Говорят, кричал, что не может жить, потому что впервые в жизни полюбил девушку, а теперь его с ней разлучили. С тобой, то есть…. Бедный Сеня, как же так?

СОНЕЧКА                   Анна Марковна?

АННА МАРОВНА     Что?

СОНЕЧКА                   Я согласна работать в вашем доме. Я на все согласна…..

 

Сонечка расстегивает на себе платье. Снимает его. Остается в одной комбинации. Анна Марковна зовет Зою. В комнату заходит экономка, и уводит куда-то Сонечку. Симеон заводит в комнату какого-то старичка. Старичок кивает Симеону, отдает ему чаевые.

 

АННА МАРКОВНА               Ее сейчас приведут. Очень хорошенькая. Все, как вы заказывали.

СТАРИЧОК                            Сколько лет?

АННА МАРКОВНА               Шестнадцать.

СТАРИЧОК                            Почему такая взрослая?

АННА МАРКОВНА               Младше брать опасаюсь…. Зачем мне лишние скандалы? Но для вас, возможно, я смогу придумать….

СТАРИЧОК                (отсчитывает деньги, протягивает их Анне Марковне) Она точно невинна?

АННА МАРКВОНА               Совершенно. Как ягненок.

СТАРИЧОК                            Могу я договориться с вами о следующем визите?

АННА МАРКОВНА               Говорите.

СТАРИЧОК                            Я хотел бы нечто особенного, понимаете? Нечто юное, бесплотное…. Может быть, двенадцати или даже десяти лет…..

АННА МАРКОВНА               Это невозможно.

СТАРИЧОК                            Я предлагаю вас совершенно другие деньги.

АННА МАРКОВНА               Ничего не могу обещать. Если мне удастся, я дам вам знать….

 

В комнату заходит Сонечка. Экономка переодела ее в короткое белое  платьице. В руках у Сонечки разрезанный шарф. Старичок рассматривает Сонечку.

 

СТАРИЧОК                            Здравствуйте, барышня.

СОНЕЧКА                              Здравствуйте.

 

Старичок берет Сонечку за руку, и уводит куда-то. Анна Марковна еще раз пересчитывает деньги, и выходит из комнаты.

 

6.

 

А в кабинете густо накурено, душно и темно. Студенты сидят за столом. Любка и Нюра сидят тут же. Манька Беленькая пытается забраться на колени к Ярченко. Тот вежливо и скованно встает, уступая Маньке место. Манька обиженно надувает губы. Женя стоит у окна, думает о чем-то.

 

РАМЗЕС         Собственно, господа, наш приват-доцент согласился пойти с нами, если мы проведем здесь наблюдательно-лабораторную работу….

КОЛЯ              (пьяно) И опробуем плоды ее на себе….!

ЛИХОНИН     Коля, ну это уже свинство!

ЯРЧЕНКО       Да, господа! Я попросил бы не отклоняться от курса действий – мы ведь пришли сюда за тем, чтобы понять, что за бич нашего общества – проституция. Ведь, вдумайтесь, господа, во всей нашей литературе только однажды была описана судьба проститутки. А ведь за ее судьбой стоят сотни, тысячи куда более тривиальных судеб. Под грубой и похабной профессией, под матерными словами, под пьяным, безобразным видом - и все-таки жива Сонечка Мармеладова! Судьба русской проститутки - о, какой это трагический, жалкий, кровавый, смешной и глупый путь! Здесь все совместилось: русский бог, русская широта и беспечность, русское отчаяние в падении, русская некультурность, русская наивность, русское терпение, русское бесстыдство.

РАМЗЕС         (Обращается к Мане) Вот вы, вы, милое дитя, расскажите о вашем первом падении? Ведь наверняка не от хорошей жизни пришла ты сюда, ведь кто-то же толкнул тебя на этот путь? Нас ты можешь не бояться, мы на твоей стороне.

МАНЬКА        А меня один офицер лишил невинности там… у себя на родине. А мамаша у меня ужас какая строгая. Если бы она узнала, она бы меня собственными руками задушила. Ну вот я и убежала из дому и поступила сюда…

РАМЗЕС         А офицера ты любила, который первый?

МАНЬКА        Коли не любила бы, то не пошла бы к нему. Он, подлец, жениться обещал, а потом добился, чего ему нужно, и бросил.

РАМЗЕС         Что же, тебе стыдно было в первый раз?

МАНЬКА        Конечно, что стыдно….

ЖЕНЯ             Не подвывай ему, Маня. Вы, господа, я смотрю,  за яркими эмоциями пришли? Рассмотреть нас, разложить по полочкам, пожалеть напускной жалостью? За все те же паршивые два рубля, которые вам нам платите за ночь?

РАМЗЕС         Ну, допустим, не за ночь. У нас с товарищами сложился уговор – мы лишь смотрим и разговариваем, без вольностей.

ЖЕНЯ             То есть за свои деньги ты  не только мое тело, но и душу получить захотел?

ЯРЧЕНКО       Ну уж и душу! Вы сами прекрасно знаете, что многие из вас, врут, как зеленые лошади. Поди-ка поговори с вами о вашем первом падении. Такого наплетете.

ЖЕНЯ             А ты не спрашивай. Хотите правду? Мы лжем вам – да. Но только вам – мужчинам. Меж собой мы не лжем никогда. А больше всего мы обманываем вас, когда вы у нас спрашиваете: «Как дошла ты до жизни такой?» Но какое же право ты имеешь меня об этом спрашивать, черт бы тебя побрал?! Ведь я  не лезу же в твою интимную жизнь? Я же не интересуюсь твоей первой «святой» любовью или невинностью твоих сестер и твоей невесты. Ты платишь деньги? Чудесно! Бандерша, и вышибала, и полиция, и медицина, и городская управа блюдут твои интересы. Прекрасно! Тебе гарантировано вежливое и благопристойное поведение со стороны нанятой тобою для любви проститутки, и личность твоя неприкосновенна… хотя бы даже в самом прямом смысле, в смысле пощечины, которую ты, конечно, заслуживаешь своими бесцельными и, может быть, даже мучительными расспросами. Но ты за свои деньги захотел еще и правды? Ну уж этого тебе никогда не учесть и не проконтролировать. Я тебе расскажу именно такую шаблонную историю, какую ты – сам человек шаблона и пошляк легче всего переваришь. Потому что сама по себе жизнь или чересчур обыденна и скучна для тебя, или уж так чересчур неправдоподобна, как только умеет быть неправдоподобной жизнь. И вот тебе вечная средняя история об офицере, о приказчике, о ребенке и о престарелом отце, который там, в провинции, оплакивает заблудшую дочь и умоляет ее вернуться домой. Выпьемте, господа!

 

Женя берет со стола рюмку водки, выпивает.

 

РАМЗЕС         Вы, кажется, хотели оскорбить нас?

ЖЕНЯ             А если и хотела? То что с того? Бить ты меня станешь? Ну, ударь! Ударь! Не бойся! Тебе ничего не будет, в нашем доме клиент всегда прав!!!

ЛИХОНИН     Господа, господа, господа, я объявляю танцы! Совершенно невинное занятие! Пойдемте же в залу! Пусть музыканты сыграют нам, а девушки, если, конечно, захотят – будут танцевать и веселиться!

НЮРКА                      (хлопает в  ладоши) Танцы! Чур, польку!

МАНЯ            Вальс.

ЛЮБКА                      Кадриль!

МАНЯ            Нет, вальс. Чур-чуры, ну, пожалуйста, девочки!

НЮРКА                      Польку, польку!

 

Коля встает, идет к двери, пьяно шатаясь.

 

ЛИХОНИН                 Коля, ты куда?

КОЛЯ                          Не могу.

 

Коля выходит из заведения Анны Марковны. Его рвет прямо на крыльце. К Коле выходит Симеон, избивает его.

 

СИМЕОН                   Пшел отсюдыва! Пшел! Не умеешь себя вести в приличном доме, так и не суйся, пьянь поганая!

 

Симеон бьет Колю в живот. Коля кричит. Падает. Затихает. Симеон стаскивает Колю за ноги с крыльца Анны Марковны. Коля валится в кусты. Из кустов слышится его храп.

В это время в зале танцуют польку девушки – Маня, Нюрка, Любка, Верка и другие. Не танцует одна Женя. Она скрестила руки на груди, прислонилась к стене.

Высоко задирая ноги, и прыгая в танце по залу, разговаривают Верка с Маней, перекрикивая музыку.

 

ВЕРКА Мань, а Мань!

МАНЬКА        А?

ВЕРА               Помнишь, я тебе про своего полувоенного чиновника рассказывала. Дилекторского?

МАНЬКА        Ну помню.

ВЕРКА Маня, он ко мне не приходит вот уже целую неделю. Я уж и не знаю, может, обидела его чем. Раньше почти каждый день приходил, а тут целую неделю нет.

МАНЬКА        Ой, да ладно тебе. Жена, поди, чего заподозрила, вот и не приходит.

ВЕРКА Вот падла же а…

МАНЬКА        Падла…Да ты плюнь, Верочка. Тьфу, на него!

ВЕРКА Тьфу!  Мань, а Мань?

МАНЬКА        Ну?

ВЕРКА Мань. А ведь я его так люблю. Понимаешь, он ведь не такой как все. Он сюда, думаешь, просто так пришел. От тоски он пришел. Чуткая натура, понимаешь. Я вот о нем только подумаю, и сердце так и замирает в груди. Маня, так ведь он заболел! Он заболел! Он ведь такой ранимый! Такой чуткий!!

МАНЬКА        Вера, да жена, поди, что-то заподозрила!!

ВЕРКА Жена?

МАНЬКА        Ну да!

ВЕРКА Вот падла, человек заболел, а ей все равно!

МАНЬКА        Да тьфу на нее!

ВЕРКА Тьфу!!! А ведь он меня Аннетой зовет. Ну что Вера? Вера, Вера! А то Аннета. И стихи мне пишет. Мы с ним по Княжескому саду часто гуляем, а он как на всю эту красоту, мощь природы посмотрит, так и начинает: Я помню чудное мгновенье, передо мной явилась ты. Как мимолетно виденье, как гений чистой красоты…Слышишь, Мань?

МАНЬКА        Да слышу!

ВЕРКА Мань, он меня разлюбил. Вот и не приходит…Мань…Мань…

НЮРКА          Верка!! Твой муж пришел!!!!!

 

В зал входит Дилекторский.

 

ДИЛЕКТОРСКИЙ      Здравствуй, Аннета, любовь моя! Садись, прокачу!!!

 

Верка бежит к Дилекторскому, обвивает его шею руками, целует в губы.

В общей суматохе к Жене, никем не замеченный, подошел Рамзес. Он притронулся к ее руке, и еле заметно кивнул. Женя ответно кивнула в знак согласия. Но глаза ее полыхнули ненавистью. Рамзес тихонько вышел из залы. Следом вышла Женька.

 

7.

 

Предрассветная ночь. В кабинете сидят Ярченко и Лихонин. Любка спит рядом на диване. Лихонин раскраснелся от вина и какой-то лихорадочной мысли ,которая, кажется, не отпускает его с самого начала его появления в публичном доме.

 

ЛИХОНИН                 Нет, и все-таки… Я не могу теперь успокоиться, Гаврила Петрович. Эта страшная, обнаженная правда. Понимаешь ли, с нее как будто бы сдернуты все условные покровы. Нет ни лжи, ни лицемерия, ни ханжества, нет никаких сделок ни с общественным мнением, ни с навязчивым авторитетом предков, ни с своей совестью. Никаких иллюзий, никаких прикрас! Вот она – я! Публичная женщина, общественный сосуд, клоака для стока избытка городской похоти. Иди ко мне любой, кто хочет, - ты не встретишь отказа, в этом моя служба. Но за секунду этого сладострастия впопыхах – ты заплатишь деньгами, отвращением, болезнью и позором. И все. Нет ни одной стороны человеческой жизни, где бы основная, главная правда сияла с такой чудовищной, безобразной голой яркостью, без всякой тени человеческого лганья и самообеления.

ЯРЧЕНКО       Ничего не сделаешь, Лихонин. Пока будет собственность, будет и нищета. Пока существует брак, не умрет и проституция.

 

В кабинет тихо заходит Женя. Садится рядом. В свете свечей ее лицо кажется неестественно-белой застывшей маской.

 

ЛИХОНИН     Но пусть я буду смешон и глуп - и я не хочу оставаться соболезнующим зрителем, который сидит на завалинке, глядит на пожар и приговаривает: "Ах, батюшки, ведь горит... ей-богу горит! Пожалуй, и люди ведь горят!", а сам только причитает и хлопает себя по ляжкам.

ЯРЧЕНКО       Ну да, ты возьмешь детскую спринцовку и пойдешь с нею тушить пожар?

ЛИХОНИН     Нет!  Может быть, - почем знать? Может быть, мне удастся спасти хоть одну живую душу... Об этом я и хотел с тобой посоветоваться, Гаврила Петрович, и ты должен помочь мне... Только умоляю тебя, без насмешек, без расхолаживания...

ЯРЧЕНКО       Ты хочешь взять отсюда девушку? Спасти?

ЛИХОНИН     Да... я не знаю... я попробую.

ЯРЧЕНКО       Вернется назад.

ЖЕНЯ             Вернется.

ЛИХОНИН     Женечка... может быть, вы... А? Ведь не в любовницы зову... как друга... Пустяки, полгода отдыха... а там какое-нибудь ремесло изучим... будем читать...

ЖЕНЯ             Ну тебя в болото! Знаю я вас! Чулки тебе штопать? На керосинке стряпать? Ночей из-за тебя не спать, когда ты со своими коротковолосыми будешь болты болтать? А как ты заделаешься доктором, или адвокатом, или чиновником, так меня же в спину коленом: пошла, мол, на улицу, публичная шкура, жизнь ты мою молодую заела. Хочу на порядочной жениться, на чистой, на невинной...

ЛИХОНИН     Я как брат... Я без этого...

ЖЕНЯ             Знаю я этих братьев. До первой ночи... Брось и не говори ты мне чепухи! Скучно слушать.

ЯРЧЕНКО       Подожди, Лихонин. Ведь ты и на себя взвалишь непосильный груз. Я знавал идеалистов-народников, которые принципиально женились на простых крестьянских девках. Так они и думали: натура, чернозем, непочатые силы... А этот чернозем через год обращался в толстенную бабищу, которая целый день лежит на постели и жует пряники или унижет свои пальцы копеечными кольцами, растопырит их и любуется. А то сидит на кухне, пьет с кучером сладкую наливку и разводит с ним натуральный роман. Смотрите, здесь хуже будет!

 

Все трое замолчали.

 

ЛИХОНИН                 Нет, черт возьми! Не верю я вам! Не хочу верить! Люба! Любочка!

 

Девушка проснулась, провела ладонью по губам в одну сторону и в другую, зевнула и смешно, по-детски, улыбнулась.

 

ЛЮБКА          Я не спала, я все слышала. Только самую-самую чуточку задремала.

ЛИХОНИН     Люба, хочешь ты уйти отсюда со мною? Но совсем, навсегда уйти, чтобы больше уже никогда не возвращаться ни в публичный дом, ни на улицу?

 

Люба вопросительно, с недоумением поглядела на Женю, точно безмолвно ища у нее объяснения этой шутки.

 

ЛЮБКА          Будет вам. Вы сами еще учитесь. Куда же вам девицу брать на содержание?

ЛИХОНИН     Не на содержание, Люба... Просто хочу помочь тебе... Ведь не сладко же тебе здесь, в публичном доме-то!

ЛЮБКА          Понятно, не сахар! Если бы я была такая гордая, как Женечка, или такая увлекательная, как Тамара... а я ни за что здесь не привыкну...

ЛИХОНИН     Ну и пойдем, пойдем со мной! Ты ведь, наверно, знаешь какое-нибудь рукоделье, ну там шить что-нибудь, вышивать?

ЛЮБКА          Ничего я не знаю! Что у нас, по-деревенскому, требуется, то знаю, а больше ничего не знаю. Стряпать немного умею... у попа жила - стряпала.

ЛИХОНИН     И чудесно! И превосходно! Я тебе пособлю, откроешь столовую... Понимаешь, дешевую столовую... Я рекламу тебе сделаю... Студенты будут ходить! Великолепно!..

ЛЮБКА          Будет смеяться-то

ЖЕНЯ             Он не шутит. Он вправду, серьезно.

ЛИХОНИН     Вот тебе честное слово, что серьезно! Вот ей-богу!

ЖЕНЯ             А в самом деле, берите Любку. Это не то, что я. Я как старая драгунская кобыла с норовом. Меня ни сеном, ни плетью не переделаешь. А Любка девочка простая и добрая. И к жизни нашей еще не привыкла. Что ты, дурища, пялишь на меня глаза? Отвечай, когда тебя спрашивают. Ну? Хочешь или нет?

ЛЮБКА          А что же? Если они не смеются, а взаправду... А ты что, Женечка, мне посоветуешь?..

ЖЕНЯ             Ах, дерево какое! Что же по-твоему, лучше: с проваленным носом на соломе сгнить? Под забором издохнуть, как собаке? Или сделаться честной? Дура! Тебе бы ручку у него поцеловать, а ты кобенишься.

 

Наивная Люба и в самом деле потянулась губами к руке Лихонина, и это движение всех рассмешило и чуть-чуть растрогало.

 

ЛИХОНИН                 И прекрасно! И волшебно! Иди и сейчас же заяви хозяйке, что ты уходишь отсюда навсегда. И вещи забери самые необходимые. Теперь не то, что раньше, теперь девушка, когда хочет, может уйти из публичного дома.

ЖЕНЯ             Нет, так нельзя. Что она уйти может - это так, это верно, но неприятностей и крику не оберешься. Ты вот что, студент, сделай. Тебе десять рублей не жаль?

ЛИХОНИН                 Конечно, конечно... Пожалуйста.

ЖЕНЯ             Пусть Люба скажет экономке, что ты ее берешь на сегодня к себе на квартиру. Это уж такса - десять рублей. А потом, ну хоть завтра, приезжай за ее билетом и за вещами. Ничего, мы это дело обладим кругло. А потом ты должен пойти в полицию с ее билетом и заявить, что вот такая-то Любка нанялась служить у тебя за горничную и что ты желаешь переменить ее бланк на настоящий паспорт. Ну, Любка, живо! Бери деньги и марш. Да, смотри, с экономкой-то будь половчее, а то она, сука, по глазам прочтет. Да и не забудь, румяны-то с морды сотри. А то извозчики будут пальцами показывать.

ЛЮБКА                      Я сейчас, я мигом.

 

Любка берет у Лихонина деньги, выбегает из кабинета, чтобы через минуту появиться с узелком в руках.


Читать «Яма»  часть 4


Просмотров: 1079 | Добавил: Alex70050 | Теги: кино, «Яма», пьеса, инстценировка, Ярослава, театр, Пулинович, Драматург | Рейтинг: 0.0/0
Всего комментариев: 0
Имя *:
Email *:
Код *:

Поиск

Календарь

«  Сентябрь 2013  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
      1
2345678
9101112131415
16171819202122
23242526272829
30

Архив записей

Друзья сайта

  • Официальный блог
  • Сообщество uCoz
  • FAQ по системе
  • Инструкции для uCoz